Две поправки Маркса

На базисе развивается «надстройка», т.е. система власти и управления обществом, причём, по Марксу, надстройка зависима от базиса. Дедушка Карл был такой наивный!

Наши либеральные «реформаторы» смело поправили Маркса: надстройка-де важнее и главнее всего. И ей необязательно под что-то подстраиваться. Отсюда неизменность либерального экономического курса в течение 20 лет и практическая несменяемость высшего звена власти. Путин опасался, что это приведёт к закоснелости госбюрократии (так и случилось, она предпочитает прежде всего личные интересы), но как он сам говорил, надо «сначала окрепнуть», а уж потом «реформировать систему власти и управления». Похоже, президент недооценивал силу бюрократии. Попытка так называемой «административной реформы Козака» оказалась неудачной: вместо сокращения чиновничьего аппарата произошло его увеличение. От Медведева тем более не было проку: он обещал сокращение на 10%, а получилось прибавка на 20%.

Надо отдать должное Путину: он нашёл руководителя, готового снова взяться за реформу – Мишустина, тот в своей налоговой службе ввёл немало новаций. Особенно понравилась президенту его приверженность к установлению тотального контроля путём «цифровизации» – не только в экономике, финансах, но и в целом в социальной жизни. Пусть насмешники называют это «цифровым концлагерем» – это ослабляет силу бюрократии, помогает сократить её численно, и это главное!

Мишустину не очень обрадовалась высшая бюрократия. Но он терпеливо ждал удобного момента. И вот Путин решил дать ему карт-бланш: премьер сначала (для пробы) заменил пяток министров, потом получил добро на перетрясывание т.н. «институтов развития», в числе которых «детище» Медведева – госкорпорация «Роснано» во главе с Чубайсом и ещё более мощный «бюджетодоитель» – «Сколково». Функции всех упраздняемых (их где-то восемь) ведомств передаются Минцифре – это новая правительственная корпорация.

Много гвалту и паники в верхнем эшелоне и в регионах вызвало это решение! Ещё бы: придётся сокращаться, где на 5, где на 10%, и теперь уже не ограничишься сокращением техничек, дворников, санитаров, мелких клерков, младшего персонала и т.п.

Но подспудно у бюрократии не умерла надежда, что всё обойдётся и в этот раз. А Мишустин, не справившись с задачей, будет изгнан долой «с глаз государевых», а его место займёт кто-из «своих». Пусть не будет больше «у кормила» Чубайса, но остаются хитроумный Греф, его бывший зам Белоусов, Кудрин, Силуанов и прочие.

Битие определяет сознание?..

Либералы ещё покажут себя, будьте уверены! Особенно, если у их кумира Байдена получится окончательно победить Трампа в американском Верховном суде. Правда, Дональд оказался упорным – не сдаётся, грозит каким-то «разоблачением».

Не упустили случая «поправить» Маркса и «силовики». «Бытие определяет сознание» – так утверждал старина Карл. Не бытие, а «битие» – вот что сегодня актуально! Отлично это получается у батьки Лукашенко. Его силовики бьют и задерживают всех, кто выходит на улицы: пенсионеров и школьников, блогеров и журналистов, инвалидов и спортсменов, забастовщиков и сочувствующих. Бьют на улицах и в скверах, в подъездах и квартирах, бьют жестоко и азартно. Недавно забили до смерти молодого парня Рому Бондаренко. После этого вся Беларусь возмутилась: это что, фашизм получается? Прозвучало как приговор: теперь Лукашенко не сможет найти компромисс с протестующими, хоть 10 раз меняй конституцию!

Битие повернуло сознание белорусов совсем в другую сторону. И вот лидер оппозиции Тихановская активно агитирует депутатов Европарламента за то, чтобы они признали ОМОН и РУБОП в Беларуси террористическими организациями, а всех, кто там служит, – международными преступниками без срока давности. Как думаете, признают?

Архиепископ Митрополит Логин (Белорусская автокефальная церковь) объявил батьке анафему. Уходить надо Лукашенко. Но он не Янукович, не из пугливых и не из богатеев. А ещё он искренне надеется, что удастся силой сломить волю людей к протестам. Эх, батька, забыл, что ли, слова белорусского классика Янки Купалы, призывавшего: «Не быть скотом, людьзями звацца…». Нельзя сломить волю целого народа. А народ, похоже, не хочет больше батьку. Вот она, трагедия «пересидельца»…